Метки:
Всеволод Кевлич
Читать
Всеволод Кевлич недавно публиковал (посмотреть все)

В шахматах есть интересное понятие. Называется оно «цугцванг». Суть заключается в том, что игрок попадает в положение, в котором просто не существует хорошего хода. Каждый следующий ход приносит исключительно ухудшение позиции. За что ни возьмись, все станет хуже.

Я достаточно долго изучал изменения, которые предложила и ввела Международная Федерация тенниса, отделив свой тур от профессионального. Туры АТР и WTA остались сами по себе, но появился названный по-особенному Transition Tour или ITF World Tour, который объединил в себе начальные профессиональные турниры с призовыми в 15 у мужчин и женщин тысяч и мужские 25. Эти турниры перестали приносить очки в рейтинг профессиональных ассоциаций. А Международная Федерация учредила свой рейтинг для взрослых игроков. Призовые деньги остались. И все, казалось бы, не так плохо. Но, при сохранении структуры основных сеток этих турниров, ограничили сетки отборочные. Причем сразу и резко до 24-х участников. Итак, что мы получили в итоге?

Считаем. В общей сложности профессиональный рейтинг женской ассоциации (про мужчин будем говорить отдельно и не здесь) насчитывал около 2500 игроков. Нынешний рейтинг оставил из них что-то около 800 (сейчас я не буду считать потенциальные места для них. Ограничимся низшим уровнем). Остальные 1700 свалились в рейтинг ITF. В неделю в мире происходят 4-8 турниров с призовым фондом 15 000. В них могут принять участие 46 игроков в каждом. То есть, в среднем есть около 300 мест. При 1700 игроках с рейтингом. Считаем дальше. В год игроки этой категории при желании подняться и возможности сделать это должны отыграть 20 турниров. В году есть плюс/минус 50 недель, занятых турнирами. 50 на 300 это 15000 мест. Даже разделив 15000 на 1700 мы получим меньше 9 турниров на человека с рейтингом. А мы еще не считали без рейтинга! Претендентов на попадание в профессионалы, исходя из традиционной пирамидальной модели развития, уж точно не меньше, чем тех, кто уже отличился. И что мы имеем в итоге? Фактически, окно возможностей сузилось до величины игольного ушка.

С чем связаны введенные изменения? Во-первых, озвучена причина борьбы с договорными матчами. В ее целесообразности нет смысла сомневаться. Но можно ли этим методом эту борьбу не имитировать, а реально проводить? Ведь матчи остались матчами, соревнования соревнованиями. И желающих разводить ставщиков на деньги от этого не убавилось. Тем более, как и прежде, эти игроки априори не могут зарабатывать на свою карьеру. Они убыточны, а многие сильно убыточны. Во-вторых, одной из причин было желание, не называя вещи своими именами, отсечь игроков убыточных от названия «профессиональный». Признаться, иногда исследуя профили теннисистов в соцсетях, удивлялся месту работы многих игроков. АТР или WTA. Хотя, подавляющее большинство из них даже близко не подходило к турнирам этих ассоциаций. Они играли маленькие профессиональные турниры, гораздо больше тратя, нежели зарабатывая. Профессия, требующая больше вложений, чем приносящая дохода – сомнительна. Это игра в «профессионала». Но те же игроки, называющие себя «профессионалами», требовали от Федерации увеличения денег на свое содержание. Кто мог удовлетворить эти требования? Да никто. Не секрет, что на маленьких турнирах не продают билеты зрителям, не имеют телевизионных прав, так как производство телесигнала стоит гораздо дороже, чем плата за просмотр такого зрелища. И в самом лучшем случае эти турниры могут быть чуть-чуть прибыльны только в курортных местах, в несезон (хотя, в сезон в отдельных местах тоже), когда проживание сотни игроков в отеле приносит призовой фонд за пару дней, а инфраструктура отеля такова, что себестоимость номера составляет 10 процентов от его приемлемой для игроков цены. В общем, мало кому улыбается вообще организовывать такие соревнования без прямого интереса в развитии игроков своего клуба, агентства или федерации. Третья причина сокращения – помощь организаторам турниров, которым совсем недавно подняли минимальный призовой фонд с 10 до 15 тысяч. Лишний день, по моим расчетам из недалекого прошлого стоил лишнюю тысячу долларов бюджета. Хотя, сократив сетку квалификации, этим же организаторам урезали потенциальные взносы еще, как минимум, 8 человек. А в реальности и всех 26-40, что в денежном эквиваленте и есть от 1000 до 1600 долларов. Так что, причина так-себе.

Что в итоге получили. Вкратце, дабы не засорять пространство лишними буквами.

  1. Система попадания в турниры с призовыми в 25 и выше стала довольно громоздкая и малопонятная непосвященному человеку. Система попадания в турниры 15 для игроков, ранее не участвовавших в туре, стала практически нереальной. Если ты сумел набрать очки в 2018 году в рейтинг, то можешь считать, что тебе повезло и у тебя есть шансишка. Но игроки даже с рейтингом 800 (что в переводе на прошлый около 1700-1900) не могут попасть в квалификацию! При том, что еще год назад они туда гарантированно попадали!
  2. В соревнованиях с призовыми в 15 есть лазейка для лучших юниоров мира. И, в принципе, для них путь открыт. Но только для лучших! Если ты не был в 100 до 18 лет, то шансов через юниорскую квоту у тебя нет. А очков взрослых тоже нет. И все! Что делать? Подозреваю, что прилично вырастут в ценности любые Wild Card.
  3. Прийти в профессиональный теннис после американского университета теперь тоже проблематично. Практически, существует единственный путь через те же Wild Card.
  4. Бенефициаров этих изменений я пока не нашел.

Давайте поищем вместе. Кому стало лучше? Итак, те, кто успел зайти в 300 рейтинга до 1 января, фактически получили карт-бланш на несколько лет. Они попадают в турниры с проф-очками. И пока эти очки их будут содержать в прямом смысле. Ведь те, кто стоит ниже, раньше лета, когда турниров станет больше, их не получат. Очевидный перекос. Получится ли какая-то ротация между верхами и низами? Пока трудно сказать. Потому что всем, кто стоит ниже 300 сегодня придется спускаться в турниры 15 и пробовать заполучить очки ITF, чтобы пробраться в основные сетки турниров 25 по квоте этой организации. А она есть. А еще бенефициарами этой системы стали хорошие аналитики. Ведь в хитросплетениях новых возможностей сам игрок, и даже его тренер с родителями далеко не всегда разберутся без минимального опыта.

В целом, к новой системе привыкнут те, кому еще года 3-4 до нее расти. Юниоры 13-14 лет. Они пока могут штурмовать юниорские высоты. А дальше – уж кто чего наштурмует. Жаль тех, кто строил долгоиграющие планы и вышел из юниоров только-только. Им придется сейчас несладко. И где-то нужно суметь вскочить в маленькую щелочку возможностей. Как говорил один мой приятель: «самое ужасное попасть между молотом и наковальней, и не по своей вине».

Уверен, что эта система будет изменяться. И первое изменение – увеличение квалификации. Это очевидная «штанга» от создателей. Хотя, инерционность бюрократической машины федерации может отложить эти изменения при всей их очевидности. Есть подозрение, что этот «ход» был сделан не под прессингом обязательств, а просто потому, что гроссмейстер взялся за фигуру. Но, и как с Кубком Дэвиса, просто не смог себе позволить поставить фигуру на место. Ведь нет никакой объяснимой необходимости в совершенном действии.