Суббота, 8 августа 1981 года. В Германии и Швейцарии хит-парад возглавляет песня Ким Карнс «Bette Davis Eyes», газета Neue Zürcher Zeitung выходит под кричащим заголовком на первой полосе «Дефицит и недовольство в Польше». В спортивной рубрике можно прочесть, что немецкая прыгунья в высоту олимпийская чемпионка Ульрике Майфарт на соревнованиях в Реде с первой попытки побила национальный рекорд 1,96 метра, а испанец Хосе Игуэрас выбыл с теннисного турнира в Индианаполисе.
Днем ранее Роберт Федерер участвует в теннисном турнире в помещении крытого катка и проходит в финал парного разряда вместе со своим партнером Хайни Баумгартнером. Вечером он в хорошем настроении возвращается на мопеде домой в Бирсфельд, чтобы посмотреть, как обстоят дела у Линетт, которая находится на позднем сроке беременности.
«Пока ничего нет», — говорит она. Тогда он сообщает ей, что быстренько заглянет еще в Райнфельден, где проходит другой турнир, в котором участвуют его знакомые.
На дворе прекрасный вечер пятницы. В клубе царит хорошее настроение, и оно становится с каждым часом еще веселее. Когда в два часа ночи раздается телефонный звонок (мобильников пока еще не существует), кто-то из гостей снимает трубку, но не может разобрать, в чем дело, и снова кладет ее. Роберт Федерер, наблюдая за этой сценой, внезапно настораживается: «Я тогда подумал: “Господи, неужто Линетт?”». Когда телефон звонит снова, он подходит сам.
«Это и вправду была Линетт. Она сказала: “Тебе бы лучше приехать домой”».
Разволновавшись, он едет на мопеде домой, а потом отвозит жену в базельскую больницу. Там он некоторое время размышляет над вопросом, не найти ли ему пару партнеров, чтобы скоротать время за карточной игрой, но события разворачиваются очень быстро. В 8:30 Линетт рожает своего второго ребенка. Это мальчик весом 3710 граммов и ростом 54 сантиметра. «У него были огромные ступни», — вспоминает она. Родители решают назвать мальчика французским именем Роже, потому что оно хорошо звучит и на английский манер — Роджер. Впоследствии сам Федерер отдаст предпочтение английскому варианту. «Меня зовут Роджер, — заявляет он в семнадцать лет. — Роже звучит слишком приторно. Терпеть не могу».
В день рождения сына отец участвует вместе с партнером в парном финале и даже выигрывает его. Он вспоминает, что они с женой в то время играли во многих турнирах. «Мы вели активную теннисную жизнь. Особенно пока у нас еще не было детей. Тогда мы выступали в теннисном клубе Bosco, в Бирзегге, на первенстве Базеля… Мы постоянно были на каких-то турнирах».
Роберт и Линетт — довольно сильные игроки регионального уровня. Он имеет категорию R3 по швейцарской теннисной классификации, а Линетт — R2.
«Мы играли в атакующий теннис, а не топтались на задней линии, — рассказывает Роберт, которого все друзья зовут Робби. — У Линетт был сильный резаный удар с бэкхенда, как позднее у Роджера». Однако после рождения двоих детей (Диана появилась на свет на два года раньше) в ее жизни хобби отходит на второй план.
Роджер Федерер: Биография (Rene Stauffer. Roger Federer (Die Biografie))
Издательство “Попурри”, 2020
Родители Федерера познакомились в 1970 году в южно-африканском Кемптон-Парке вблизи Йоханнесбурга. Роберт Федерер родом из Бернека, кантон Санкт-Галлен на северо-востоке Швейцарии, что неподалеку от Боденского озера и австрийской границы. Получив специальность лаборанта, он поначалу работает в Базеле — столице химической промышленности Швейцарии, а потом начинает осваивать необъятный мир. То, что в 24 года он оказывается в Южной Африке, объясняется случайностью, как и то, что он находит там работу у своего бывшего работодателя, открывшего филиал в Кемптон-Парке. В заводской столовой он знакомится с Линетт Дюранд, которая моложе его на шесть лет. Она дочь фабричного бригадира, служившего в Европе в годы Второй мировой войны. В его семье говорят на африкаанс и английском, а четверо его детей посещают английскую школу. Линетт выросла в этой местности, получила специальность продавца, работала в отделе сбыта и откладывала деньги, чтобы путешествовать по Европе.
Линетт — талантливая и увлеченная спортсменка, входит в региональную сборную по хоккею на траве, но бросает этот вид спорта, потому что получает слишком много ударов по ногам. Вместе с Робертом открывает для себя теннис в швейцарском клубе Йоханнесбурга.
В 1973 году молодая пара решает переехать в Швейцарию, где первое время снимает трехкомнатную квартиру в Базеле. Поначалу им трудно привыкнуть к холодной и тесной стране, их тянет в Южную Африку. В декабре они играют свадьбу. Оба работают в компании Ciba Geigy и все чаще играют в теннис в клубе Ciba в Альшвиле. Когда у них появляется возможность снять жилье получше, они переселяются на окраину города: сначала в Бирсфельден, потом в Риэн и, наконец, в Мюнхенштайн, где у них рождаются дети.
Грандиозного успеха в теннисе Линетт добивается в 1995 году, когда вместе с командой теннисного клуба Old Boys выигрывает титул чемпионки Швейцарии среди ветеранов. Теннис остается в числе ее любимых занятий даже после рождения двоих детей. Она становится тренером в теннисном клубе Ciba и более двух десятков лет оказывает помощь в проведении осеннего турнира мирового класса в Базеле — в зале «Якобсхалле», находящемся в двух километрах от ее дома. Линетт отвечает за раздачу аккредитационных карт игрокам, функционерам, официальным лицам и представителям СМИ. Именно там, в небольшом кабинете в дальнем углу полуподвального этажа, я впервые познакомился с этой всегда приветливой и элегантной женщиной, даже не догадываясь, что ее сын входит в элиту мирового тенниса. Лишь позже один из коллег, к моему удивлению, сообщил, что мать Роджера и есть та самая приветливая дама, выдающая удостоверения на швейцарском турнире.
Еще в раннем детстве родители заметили, что Роджер умеет отлично управляться с мячами. Едва встав на ноги в одиннадцать месяцев, он уже мог ловить большой мяч. С тех пор эта игрушка является его постоянным спутником, даже в песочнице.
«Уже в полтора года он мог часами отбивать брошенный ему мяч, — рассказывает Линетт. — И он всегда направлял мяч в нашу сторону, в то время как другие дети отбивали его куда попало».
Семья Федереров не богатая и не бедная. Это солидные представители швейцарского среднего класса. Роджер растет в доме под номером 40 в спокойном квартале Мюнхенштайна Вассерхаус. Соседи любят этого увлеченного спортом мальчишку. Он всегда приветлив, вежлив, хорошо воспитан и уверен в себе, но никогда не зазнавался. И у него всегда с собой мяч, которым он стучит об землю, идя по улице, поэтому его приближение все слышат издалека. «Он был хорошим мальчиком, — вспоминает Роберт, — но если что-то было не по нем, то мог быть довольно агрессивным. Проигрыши даже в настольных играх представлялись для него настоящей катастрофой».
Это подтверждает и сестра Роджера Диана: «Иногда он в ярости разбрасывал фишки и кубики по всей комнате».
Маленький Роджер все чаще напрашивался с родителями в теннисный клуб. В три с половиной года мальчик уже начинает отбивать ракеткой мячи через сетку. Родители играют с ним в футбол, настольный теннис, сквош. В четыре года он уже может отбить на корте через сетку двадцать-тридцать мячей подряд. «У него была невероятная коорди- нация», — рассказывает отец.
Роджер может часами молотить мячом по стенке спортзала, гаражным воротам, стене своей комнаты или шкафу. От этого страдают картины на стенах и посуда. Он не щадит даже комнату своей сестры.
Диане нелегко с братом: «Когда я сидела у себя с друзьями, он все время прибегал ко мне в комнату, орал, снимал вторую трубку, если я говорила по телефону. Это был действительно маленький чертенок».
Стены и дверь его комнаты в мансарде украшают плакаты со звездами баскетбола Майклом Джорданом и Шакилом О’Нилом. Рядом с ними висит Памела Андерсон — спасательница из Малибу. Роджер пробует себя в горных лыжах, борьбе, плавании, скейтборде, хоккее, гандболе, баскетболе, настольном теннисе. Время от времени он играет с соседними мальчишками в бадминтон через забор в саду. Больше всего его привлекают игры с мячом. Каждую свободную минуту он старается проводить на воздухе. Спокойно сидеть и сосредоточенно трудиться в классе — это не для него. Игра на пианино его также не интересует.
«Я некоторое время ходил раз в неделю к учительнице музыки, но в голове у меня был только спорт. Однажды мне надо было выучить одну песню. Когда я пришел на урок, учительница спросила: “Ну что, Роджер, опять не упражнялся?” Я ответил: “Нет, я был на футболе и теннисе”. Тогда она сказала: “Давай попробуем еще раз”».
Его любимыми видами спорта становятся теннис и футбол. Он регулярно играет и большим мячом, даже в кухне с матерью. «После обеда, перед тем как идти в школу, мы часто играли друг с другом в футбол. Кухня была довольно длинная, и там были две двери, которые изображали ворота, — вспоминает она. — Игра шла без обмана до десяти голов. У нас разыгрывались настоящие сражения. При этом я никогда не поддавалась и не подыгрывала ему из жалости».
Вместе с тем тренировать своего сына на теннисном корте она отказывается по двум причинам: «Я считала себя недостаточно компетентной для этого, и, кроме того, у меня бы терпения не хватило. Он очень непоседлив, пробовал всякие хитрые удары, не мог просто нормально отбить мяч. Для матери это уж слишком». По словам Линетт, он даже в самом юном возрасте всегда делал что хотел и пытался определить границы допустимого, будь то в школе, дома или на спортивной площадке.
«Это был очень живой ребенок, просто сгусток энергии, и поэтому с ним порой бывало нелегко». Однако все это делается без злого умысла. «Он всегда был весел, открыт, доброжелателен, и дело редко доходило до взрыва».
Когда его принуждают к чему-то, что ему не нравится, он может отреагировать резко. Если какое-то дело наводит на него тоску, он пытается поставить под сомнение его необходимость или просто перестает им заниматься. Когда отец пытается давать Роджеру советы на теннисном корте, тот даже не удостаивает его взглядом.
Роберт и Линетт Федерер — идеальные родители для увлеченного спортом мальчишки. Они дают ему возможность выплеснуть энергию, но ни к чему не принуждают.
«Ему нужно было просто двигаться, иначе он становился совсем несносным», — говорит Линетт. Вместе с мужем она старается приучить его взаимодействовать в группе с другими участниками, поэтому его достаточно рано записывают в футбольный клуб Concordia. Он может часами смотреть теннис по телевизору. Мать просто поражается, какие детали он при этом умудряется подмечать. Первым теннисным кумиром для него становится Борис Беккер. Когда Беккер в 1985 году одерживает свою первую победу на Уимблдоне, в Германии по этому поводу начинается массовое теннисное помешательство, Роджеру всего четыре года. В 1988 и 1990 годах Беккер дважды уступает в финалах Уимблдона шведу Стефану Эдбергу, мальчик проливает горькие слезы. «Теннис вскоре стал моим самым любимым видом спорта, — вспоминает Роджер. — Там всегда чувствовалось напряжение, и только от меня самого зависела победа или поражение».
Несмотря на то что родители уже давно отметили его ловкость и координацию, они не видят в сыне будущую звезду футбола или тенниса. По их мнению, ребенку просто надо на что-то тратить энергию. «Мы не слишком переживали, не строили утопических ожиданий и подходили ко всему реалистично, — описывает Роберт Федерер то время, когда уже стало ясно, что у Роджера недюжинный талант. — Хотя многие называли его суперталантливым спортсменом, мы не видели его на вершине Эвереста. Мы просто хотели поддержать сына, но в то же время требовали от него дисциплины и усердия».
При этом они уже с детства предоставляют ему большую cамостоятельность. Он один ездит на велосипеде из Мюнхенштайна в Базель в теннисный клуб Old Boys. «Мы давали ему жить», — рассказывает отец. Однако Роджеру приходится соблюдать определенные правила. Если он прогуливает тренировки, это вызывает у родителей недовольство. Они также не готовы постоянно мириться с его взрывным темпераментом.
Отец вспоминает: «Когда он однажды начал хулиганить на тренировке, я дал ему два франка и сказал: “Ты знаешь, где остановка трамвая. А я сейчас один пойду домой”». Когда Роджер порой перегибает палку, родители в наказание берут его с собой на дачу, где он должен собирать камни на грядках.
В школе он не лентяйничает откровенно, но и не проявляет больших амбиций, поэтому успехи довольно средние. Домашние задания — вечная причина недовольства. «Он ни под каким предлогом не хотел их делать. Я была рада, когда он наконец окончил школу, — вспоминает Линетт. — Он не был дураком, но учеба его мало интересовала. Предметы, которые ему нравились, например, географию, он усваивал легко. Но другие… Поэтому я сегодня удивляюсь тому, как хорошо Роджер говорит по-французски. Он никогда не хотел учить слова».
При этом дома благодаря усилиям матери Роджер с легкостью осваивает английский. Он с детства растет в среде швейцарского немецкого диалекта и английского языка. Когда у него уже в достаточно раннем возрасте появляется австралийский тренер Питер Картер, английский становится для него основным теннисным языком. Как и у его сестры, у него наряду со швейцарским есть и южноафриканский паспорт.
«Когда родились дети, мы позаботились об этом, — вспоминает Роберт. — Мы решили, что каждый лишний паспорт, который у тебя есть, дает некоторое преимущество». Молодая семья всячески старается поддерживать отношения с родственниками. Рождественские праздники они часто проводят в Бернеке, а также время от времени наведываются в Южную Африку. Там родители в свое время познакомились с его крестным отцом Артуром Дубахом, бывшим коллегой отца, впоследствии сопровождавшим Роджера на многие турниры. Вместе с ним Федерер, будучи подростком, отправляется и на морскую рыбалку, но охота на марлинов оказывается далеко не такой успешной, как борьба за призы в его любимом виде спорта.